Картонные урны для голосования должны были быть подписаны и опечатаны, но на практике это требование чаще всего игнорировалось. Фото: Глеб Яровой
В условиях падающего рейтинга Роберт Фицо прибегал ко всё более жесткой популистской, пророссийской и националистической риторике, небезосновательно полагая, что это позволит ему укрепить пошатнувшиеся позиции. Правоцентристская партия «Свобода и солидарность» и коалиция двух правоцентристских консервативных партий «Обычные люди и независимые личности» дышали ему в затылок. Не стоит забывать и о словацких националистах, чьи позиции в этом году необыкновенно сильны и создают дополнительную интригу на выборах. Конкурентные выборы, отменённые в России, по всей видимости, в рамках антисанкций, - это то, на что действительно стоит посмотреть в Европе.
Ранним субботним утром 5 марта на избирательных участках Словакии пахло клеем. Члены участковых избирательных комиссий, направленные для работы парламентскими партиями, мастерили стандартные одноразовые избирательные урны для голосования прямо на месте. Таким же образом готовились и кабинки для тайного голосования. Весь день в школах страны, где и располагалось подавляющее большинство избирательных участков, царствовал белый картон.
Смешные непрозрачные картонные ящики для голосования и картонные же переносные чемоданчики несколько напрягли скептически настроенных наблюдателей. Однако члены комиссий лишь пожимали плечами, не пуганные «каруселями» и вбросами словаки не могли взять в толк, в чём причина тревоги российских коллег. Между тем урны плавно отошли на второй план, когда на свет появились стопки избирательных бюллетеней. Бумаги занимали огромный стол – особенности словацкой электоральной системы таковы, что голосующий избиратель получает сразу двадцать три (!) избирательных бюллетеня, по числу зарегистрированных для участия в выборах партий и коалиций.
Дело в том, что на выборах в Национальный Совет используются открытые списки с распределением мест по системе Хагенбаха–Бишоффа. Избиратели получают бюллетени со списками всех кандидатов от партии и выбирают не только партию, но и до четырех кандидатов внутри ее списка, таким способом напрямую влияя на внутрипартийное распределение мест. Выбранный бюллетень вкладывается в опечатанный конверт и «голосуется», а 22 неиспользованных выбрасываются в специальную урну, до боли похожую на урну для голосования.
Считается, что выносить с участка неиспользуемые бюллетени нельзя под угрозой штрафа, но за этим никто не следит. Это довольно сложная система, которая на практике вызывает затруднения даже у местных жителей. Сколько бюллетеней по ошибке было опущено не в ту урну – никто не знает. Эта статистика не ведется, что удивило и заставило международных наблюдателей с ностальгией вспоминать до предела забюрократизированную российскую избирательную систему.
Как и в России, большинство избирательных участков в Словакии расположено на территории учебных заведений. В этой начальной школе информация для избирателей соседствует с поделками, сделанными детьми своими руками. Фото: Надежда Ланцова
Словацкое выборное законодательство, как признают и в центральной (штатной) избирательной комиссии республики, давно уже требует кодификации и унификации. Там, где федеральные законы России, отточенные сотнями решений судов, дают однозначную трактовку, словаки обходятся невнятной формулировкой, а некоторые вещи вообще не прописывают законодательно, отдавая решение на откуп участковым избирательным комиссиям. Тот же статус наблюдателей вообще никак и ничем не регулируется – считается, что любой человек вне зависимости от своего статуса может присутствовать на участке во время голосования и подсчета голосов. Но, очевидно, делать это стоя – отдельных мест на участках для таких добровольцев не предусмотрено. Как следствие: международное наблюдение здесь превращается в забавный квест, начиная от поиска местонахождения избирательной комиссии, нумерация которых повторяется в каждом районе города, а адреса трудно найти в открытом доступе, и заканчивая разрешением на фото- и видеосъемку, которое даёт далёко не каждый председатель УИК.
Гражданская сознательность словаков довольно высока, это проявляется не только в полярности политических предпочтений, но и в хорошей явке (почти 60%): на протяжении всего дня голосования (а он длится аж 15 часов, с 7 утра до 10 вечера) цепочки людей тянулись к избирательным участкам «волить» - голосовать. Единственным исключением из общего правила стали некоторые национальные меньшинства – в районе компактного проживания цыган явка на участок была необыкновенно низкой. Воспользовавшись подвернувшейся возможностью, инициативная группа граждан организовала сбор подписей перед каждым избирательным участком Братиславы с целью ликвидации всех игорных заведений в городе. Группы молодых людей, собирающих подписи, были едва ли не единственным указателем на то, что где-то рядом расположен избирательный участок.
Передвигаясь от участка к участку, наблюдатели откровенно скучали, не видя никаких нарушений, и радостно улыбались, делая пометки в своих блокнотах, когда в кабинку голосования заходили два человека или член комиссии забывал проверить у избирателя удостоверение личности. Несущественные нарушения специалисты по российским выборам обнаруживали «на раз», но настоящего «волшебства» выявить не удалось. Подсчет голосов также разочаровал своей быстротой и беспристрастностью. Где вбросы? Где удаление наблюдателей с участка? Где аномально высокие цифры досрочного и надомного голосования? Где они, эти три кита нашей стабильности?
По итогам выборов в Национальный Совет прошло уже восемь партий. Правящая социал-демократическая партия (Smer-SD) набрала 28,28% голосов, существенно поколебав свои позиции, на втором месте – «Свобода и солидарность» (SaS) с 12,2%, на третьем – коалиция OLaNO–Nova с 11,02%. В парламент прошли также ультраправые националистические силы: Словацкая национальная партия, набравшая 8,64%, и Народная партия «Наша Словакия» с 8,04%. Стоит отметить также результат центристской партии венгерского меньшинства, крупнейшего в Словакии, «Мост» (Most–Hid), набравшей 6,5% голосов, достаточных для получения мест в Национальном Совете.
К худу ли, к добру ли, но политический ландшафт Словакии сильно изменился. Политическая стабильность не обнаружена. Наши люди искали. Не нашли.