Картина джунглей

Не так давно в читальном зале Центральной городской библиотеки города Пскова состоялся такой разговор: «Определитесь, кто вы в «Маугли»?» - «Во всяком случае, не шакал…» В наше время, когда кругом полно лизоблюдов и доносчиков, всё равно никто не хочет вслух признавать себя шакалом Лизоблюдом Табаки. О «Маугли», а точнее – о «Книге джунглей», вспомнили не случайно. Дело происходило на открытии выставки «Лиана длиною в жизнь», которую подготовил петербургский художник Иван Несветайло. [См.: А. Семёнов. Острое блюдо; Небесные линии защиты; С грехом пополам; Коллажи и миражи. Часть первая; Пламенный мотор; Зеркало абсурда.] Выставку посвятили 150-летию английского писателя Джозефа Редьярда Киплинга.

Мария Сурова. После охоты.

Лиана, которую мы видим на афише, явно из «Книги джунглей», самой популярной книги Киплинга. Хотя Иван Несветайло пояснил, что первоначально была мысль более полно охватить творчество Киплинга, «и всё-таки остановились на том, что идёт с детства».

А с детства, из книги и мультфильма, идёт не роман «Ким», не «Белые тезисы» и не «Пак с холмов», а прежде всего истории о Маугли. Хотя о «Рикки-Тикки-Тави» и о «Кошке, гулявшей сама по себе» тоже не стоит забывать.

В Псков привезли работы Марии Суровой, Татьяны Нега, Ольги Щербининой и Ольги Сивопляс. Они представляли петербургскую студию «Мольберт», в которой Иван Несветайло преподаёт. В этой студии занимаются не только дети, но и взрослые – сотрудники банка, декораторы… То есть непрофессиональные художники. Чуть позднее это спровоцировало в читальном зале короткую дискуссию на тему «Чем отличается профессионал от любителя». Но вначале заговорили о личности Киплинга, тем более что было о чём поговорить.

Сейчас уже мало кого волнует, что это был самый молодой нобелевский лауреат в области литературы (Киплинг получил премию в 1907 году в возрасте 42 лет). Но империалистические взгляды Киплинга, как оказалось, волнуют до сих пор. Некоторые даже отказались участвовать в выставке из-за взглядов британского империалиста.

О спорной фигуре Киплинга не раз вспоминали и в Пскове. На открытии выставки в самом начале даже прозвучало: «Киплинг не фашист, как здесь кричали, а империалист».

Что ж, в фашисты сейчас записывают кого угодно. Почему бы и Киплинга не записать, а заодно и его героев, включая удава Каа, тигра Шер-Хана и всю стаю диких собак?

Но случай с Киплингом – очередное доказательство того, что сила художественного слова важнее, чем политические взгляды.

Вообще-то половину всех мировых классиков (и не только писателей) можно не без основания уличить во взглядах, которые запросто подпадают под ту или иную статью Уголовного кодекса. Хоть Достоевского, хоть Булгакова… Правда, империалистические взгляды сейчас в России снова востребованы на государственном уровне.

В СССР, в том числе и в раннем СССР, книги Киплинга были популярны. Половина советских поэтов черпала в них вдохновение. Недаром советский поэт Павел Коган вскоре после того, как началась Вторая мировая война, в своём романе в стихах написал:

Но мы ещё дойдём до Ганга,
Но мы ещё умрем в боях,
Чтоб от Японии до Англии
Сияла Родина моя.

Для Когана, как и для Киплинга, подобный империализм – это распространение «прогрессивных идей». Фактически просветительская деятельность. Чем-то подобным оправдывали свою деятельность испанские конкистадоры, когда покоряли Америку с её «дикарями». Прогресс не знает жалости.

Ольга Щербинина, Песнь о новом вожаке.

Запад у Киплинга - активная сила, а Восток – пассивная. Киплинг рассуждал о «Бремени Белых», и это самое бремя у него совсем не означало порабощение Востока. Скорее, его пробуждение (если бы Киплинг оказался в нашем времени, то увидел бы, что Восток пробудился, и это вряд ли ему понравилось бы).

Когда-то Константин Паустовский написал, что «рассказы Киплинга звучат, как наглый крик трубы перед кавалерийской атакой на безоружную толпу голодных рабов». Это смотря какие рассказы. Многие его произведения как раз пробуждают к Востоку любовь. Она и у самого Киплинга тоже была. Раннее детство он провёл в Индии.

Об Индии неожиданно заговорили и во время открытия выставки, когда рассуждали о том, надо ли ездить в Индию, чтобы иллюстрировать «Книгу джунглей». Псковский художник Валентин Решетов, поглядев на развешанные картины, произнёс: «Индийского духа в них нет. Хотя бы индийскую музыку включили, что ли…»

Своё слово сказал и другой псковский художник – Эдуард Шарипов: «В Индии я жил, а мой брат там родился…»

Довольно странная мысль – обязательно ехать в Индию, чтобы написать иллюстрации к книге. Хотя бы потому, что у Киплинга в его произведениях о Маугли по сути тоже не Индия, а сказочная страна. Выдуманная. И чтобы попасть в такую страну, бессмысленно покупать билет на самолёт. В сказочную страну можно попасть прямиком с псковской улицы Конной, где находится городская библиотека, или со станции петербургского метро Озерки, рядом с которой находится студия «Мольберт».

У Ивана Несветайло спросили: «Есть ли различие между профессиональным художником и любителем?» «Сейчас уже нет, - подумав, ответил Иван Несветайло. И всё-таки потом добавил: - Но нельзя путать туалет с галереей».

А Валентин Решетов тем временем произносил: «Когда ты работаешь под заказчика – это называется «ширпотреб».

Рядом не оказалось Леонардо да Винчи или Микеланджело Буонарроти. Они бы могли многое рассказать о «ширпотребе».

«Он втиснул свой талант в узкие ножны английского солдатского тесака», - говорил о Киплинге Паустовский.

Точнее, пытался втиснуть. Но у него не очень-то получилось. Талант был намного шире. Зато мы знаем множество писателей, у которых это получилось. Чем меньше талант, тем проще втиснуть. Некоторые втиснувшие в последние годы наведываются в Псков постоянно.

Владимир Высоцкий в «Марше космических негодяев» пел:

Вечности тоска – ох, влипли как!
Наизусть читаем Киплинга,
А кругом – космическая тьма.

У Высоцкого в той же песне упоминается ещё и Пушкин, и больше никто из поэтов. И Киплинг, и Пушкин фигурируют там как самые очевидные классики, которых у нас знают все (ну и, конечно, из-за оригинальной рифмы «Киплинг - влипли как»). Более того, не просто знают, а читают наизусть (сегодня в это трудно поверить).

С одной стороны, Киплинг, бесспорно, британский империалист, а с другой – его там, в Великобритании, особенно вначале его журналистской и литературной карьеры называли «нахальным босяком» (в Пскове кто-то произнёс: «В Великобритании он вёл себя как дикарь», – но вряд ли это был очевидец).

* * *

«Право сильного», «героическая жертвенность», «мужественный гуманизм» - это всё понятия, близкие мировоззрению Киплинга. И всё же и на картинах, и в словах выстраивается совсем другой смысловой ряд: Акела, Багира, Закон Джунглей, Красный Цветок… Утренняя роса до сих пор блестит на шкуре пантеры Багиры, словно лунные камни.

И на вопрос: «Зачем Свободному Народу человеческий детёныш?» – всегда находится правильный ответ.