Гражданин

Очень, очень сложно определить тот момент, когда ребенок перестает быть маленьким, когда можно с чистой совестью сказать себе и ему: «Все, ты теперь взрослый, самостоятельный и ответственный — сам себе личность». Есть правовая граница — с восемнадцати лет российский гражданин уже совершеннолетний, уже не дитя. Но, например, в Японии взрослость признается только после двадцати, а в некоторых штатах США — с двадцати одного года. Так что — три года туда, три года сюда — граница условная.

Ладно, со Львом мне более-менее все понятно. Он однозначно мал, беззащитен и не самодостаточен. Все расшаркивания — «ты уже большой», «все можешь сам» - носят исключительно педагогический и поощрительный характер. А возникнет критическая ситуация — возьму этого большого поперек спины и понесу без разговоров куда требуется.

Но вот Саша... Саше месяц назад как-то незаметно стукнуло четырнадцать. Ростом он почти с меня, в плечах же, пожалуй, и пошире будет, размер обуви стремится к сороковому. Возьми такого, попробуй. Я же по инерции продолжаю гнуть свое: «Мальчик мой», «деточка», «малыш». А деточка тем временем получила первое официальное признание зрелости — паспорт гражданина Российской Федерации.

К событию этому Александр, между прочим, готовился весь последний год. Выражалась подготовка в правоведческих вопросах и бурчаниях:

- Ничего, вот скоро паспорт получу... Мам, с паспортом можно родителей не слушаться?

- Можно, но со всеми вытекающими последствиями.

- Это с какими?

- Конфликты в семье, проблемы с законом.

- Какие еще проблемы с законом? На детей закон не действует.

- С четырнадцатилетия лет наступает административная и частично уголовная ответственность.

- А безответственность когда наступает?

- А возраст безответственности у тебя аккурат кончается.

- Ну, это не честно! Я же не воспользовался!

Внезапно проявился повышенный интерес к «детскому» законодательству. В поисковой строке Яндекса после Сашиных посиделок запечатлелось: «права подростка 14 лет». Право на образование Александра как-то не порадовало. А вот за право на отдых и игры (в первую очередь компьютерные) он боролся почище Че Гевары. Но особо расстроил правоборца факт, что «ребенок обязан слушаться родителей и лиц, их заменяющих» аж до восемнадцати годов.

- Какие же права тогда дает мне паспорт?

- Право на труд без ущерба для здоровья. Пять часов в день, и только с родительского благословения.

- Опять нечестно! Но хоть зарплату-то можно себе всю оставлять?

- У это смотря какая система налогообложения принята в отдельно взятой семье. У нас, может, налоги будут драконовские...

- Угу, со всеми вытекающими...

Песню про «Нечестно» мы слушали двенадцать месяцев подряд. Но, несмотря на внешнее разочарование, документы на паспорт Александр понесся подавать едва ли не в день рождения. И сделал это, кстати, вполне самостоятельно. Ну а получив заветное удостоверение личности, — поспешил им воспользоваться. Единолично отправился покупать usb-модем, на который давно нацеливался, но откладывал покупку именно до лучших, паспортных времен, чтобы оформить на свое имя.

Мы мысленно аплодировали проявлениям зрелости, но не прошло и часа, как по родственникам полетели SMS-ки:

- Не продают! Только с 18-ти! Зачем мне паспорт?

- Чтобы Большой Брат мог следить за тобой, - ответила я полушутя.

А папа, чтобы дать уже отпрыску возможность похрустеть новеньким документом, отправил его самостоятельно приобретать билет на поезд до бабушки.

Удивительно, но это рутинное для любого взрослого дело для Саши оказалось полноценным гражданским событием. Опознать в расписании свой маршрут, отстоять немалую очередь, выпалить в окошко кассы номер поезда, впервые отдать свежеполученный документ в чужие руки, а потом еще целую ночь — одному, без сопровождения, «как большому» — провести в дороге и пересесть на пригородное направление.

- Ой, волнуюсь. Будь осторожен, - просила я сына по телефону перед отъездом.

- Мам, я ж через Москву почти сам летал, неужели до Великих Лук не доберусь?

- Ну, я и тогда волновалась.

- А это твое родительское право и обязанность.

Добравшись до бабушки, Александр продолжил изучать области применения паспорта подростком. В частности — атаковал почтовое отделение и выяснил, что посылки и денежные переводы теперь может получать теперь на свое имя. Нам, конечно же, уже заказана очередная бандеролька.

А ребенок намерен идти до конца — то есть до отделения Сбербанка в целях оформления собственного сберегательного вклада. Что ж, неплохое проявление самостоятельности, пусть оно будет вместо бунта и борьбы с родителями. Хотя этой фазы в той или иной мере, полагаю, тоже не миновать.

Сама же я воспринимаю Сашин новый документ главным образом как напоминание — ребенок взрослеет и потихоньку отделяется, отдаляется. Это немного грустно, но, несомненно, правильно.

Елена ЧЕРЕПИЦКАЯ.

Продолжение следует.

Предшествующую публикацию см. здесь.