«Круглый стол»: судебная реформа

Ее началом в России считается осень 1991 года, когда Верховный Совет РСФСР принял концепцию судебной реформы. Прошло девять лет. Время, вполне достаточное для того, чтобы все взвесить и внести жизнеспособные коррективы. Но спустя почти десятилетие она оказалась не только не реализованной, но явилась причиной разгорающихся страстей. Разговор, начатый в прошлом номере газеты заместителем председателя областного суда Валерием Кондратьевым, продолжают прокурор области Николай Лепихин и председатель президиума областной коллегии адвокатов Анатолий Герасимов.

Часть II. Прокуратура.

21 октября 1991 года проект Концепции судебной реформы был направлен в Верховный Совет, а 24 октября Руслан Хасбулатов объявил о том, что концепция одобрена. Находившийся в то время на посту генерального прокурора Валентин Степанков высказал опасения по поводу ее легитимности. Его опасения базировались на том, что написана концепция была без участия научных коллективов Генпрокуратуры, ФСБ и МВД, чья профессиональная деятельность непосредственно касается этой сферы. Концепция не обсуждалась, а следовательно, в ней не учтены мнения всех сторон, заинтересованных в успехе реформы. И, наконец, документ такой большой государственной важности был принят в течение трех дней без обсуждения в комитетах и комиссиях высшего законодательного органа. Но все эти контраргументы отражали формальное обоснование мнения, которое заключалась в предположении, что концепция хороша для вполне конкретных целей, сформулировать которые можно просто: что не запрещено, то разрешено. Это мнение высказано советником генерального прокурора РФ Владимиром Колесниковым в «Российской газете». Разрешено же, как он считает, могло быть многое. Достаточно вспомнить происходившие в то время процессы ваучеризации, приватизации, легализации теневых капиталов. Но от Степанкова отмахнулись. И разговоры вокруг концепции затихли. Стоило же нынешнему президенту РФ Владимиру Путину сделать несколько концептуальных заявлений о вертикали власти и диктатуре закона, как они вспыхнули вновь. Причем их интенсивность нарастает на фоне конкретного спроса с коррупционеров, начатого Генпрокуратурой, а также приведения ею региональных законов в соответствие с федеральными. Суть перемен, предполагаемых в отношении прокуратуры, – лишить ее функции надзора за законностью. Что думают по поводу подобного «перекраивания» в прокуратуре Псковской области?

- В Конституции 1993 года прокуратуре было отведено скромное по сравнению с прежним статусом место, - считает прокурор Псковской области Николай Лепихин. - Однако существо прокурорского надзора остается неизменным и заключается в обязанности вмешательства в случае нарушения требований закона в любые отношения. Главная задача, решаемая сегодня государством, - соблюдение конституционных принципов федерализма, сохранение целостности и управляемости государства, единства экономического пространства, решение вопросов взаимоотношений федерального центра и регионов. Прокуратура как многофункциональный государственный орган надзора, в сравнении с другими менее зависящий от политических течений, обладает достаточно весомыми возможностями влиять на формирование нормотворческой и правоприменительной практики. Предоставив прокурору полномочия по опротестованию и обращению в суды с заявлениями о признании противоречащими закону нормативных актов органов местного самоуправления, Россия получила эффективный рычаг воздействия на «вольные» регионы. И этим правом органы прокуратуры умело пользуются. По их инициативе местное законодательство приводится в соответствие с федеральными законами и Конституцией. Ежегодно работниками прокуратуры только Псковской области выявляется около 3 тысяч нарушений законов. Треть от этого числа составляют незаконные правовые акты. До 400 нормативных актов отменяются или приводятся в соответствие с федеральным законодательством по протестам и исковым заявлениям. Предложение лишить прокуратуру функций надзора за исполнением законов и законностью правовых актов означает исключение возможности раннего выявления и своевременного пресечения нарушений законов.

Но речь идет не об исключении функций надзора за исполнением законов вообще, а о передаче этих полномочий суду…

- Я не против, но все же в настоящее время это принесет только вред. Прокуратура – проверенный временем механизм, противодействующий нарушениям в основных сферах жизни общества. Главное в работе органов прокуратуры на нынешнем этапе развития российского государства – противодействие правонарушениям, посягающим на базисные социально-экономические секторы – государственную собственность, природные ресурсы, налоги и бюджет, землепользование, внешнеэкономическую и банковскую деятельность, а также реальное обеспечение конституционных прав граждан. Сотни, тысячи людей находят защиту и поддержку в лице прокуратуры. Именно силами прокуроров, даже без использования судебных процедур, восстанавливаются их жилищные, трудовые, избирательные и другие конституционные права, и в конечном счете торжествует социальная справедливость. В случае, если передача этих полномочий состоится, суды будут практически парализованы потоком жалоб и заявлений граждан и юридических лиц о нарушениях их прав. И это в то время, когда у прокуратуры есть правовые возможности и средства оперативно реагировать на любые нарушения закона и в кратчайшие сроки добиваться восстановления нарушенных прав. Российская прокуратура является прокуратурой смешанного типа, исполняющей одновременно функции надзора за исполнением законов и законностью правовых актов и функции уголовного преследования. Авторы законопроекта эту особенность игнорируют. А она не просто является основной, а востребована обществом, государством и сегодняшней ситуацией в стране. Поспешность здесь вредна. Прежде чем что-то разрушать, нужно точно знать, что , в какие сроки будем строить. Какими для этого ресурсами обладаем. И точно просчитать, что же мы в результате получим.

Часть III. Адвокатура.

Председатель президиума областной коллегии адвокатов Анатолий Герасимов является вице-президентом Федерального Союза адвокатов России, на заседании президиума которого буквально в минувшие дни обсуждался проект закона об адвокатуре и предложения по законодательным изменениям структуры в рамках концепции судебной реформы. В последние десять лет недостатка в проектах закона об адвокатуре не было. В 1996 году он даже был принят в Думе в первом чтении, но затем отозван президентом РФ Борисом Ельциным. В настоящее время предлагаются различные варианты перестройки структуры, в том числе и такие, как введение лицензирования деятельности адвокатов и создание муниципальной адвокатуры. И то, и другое воспринимается сообществом адвокатов болезненно и расценивается как попытка «накинуть узду» на самоуправляемую организацию, даже в годы сталинских репрессий остававшуюся негосударственной.

- Если лицензия выдается, она всегда может быть отозвана, - совершенно логично предполагает Анатолий Герасимов. – В отношении кого может быть предпринята такая мера в первую очередь? В отношении недобросовестного адвоката, некачественно выполняющего свою работу? Нет. Потому что следователя, да и не только следователя, беспокоит не тот адвокат, который плохо защищает, а тот, кто делает это слишком хорошо. Именно такие адвокаты не нравятся, и их пытаются вывести из процесса. Но сейчас это сложно сделать. Введение лицензирования сделает адвоката менее независимым и более управляемым. Адвокатура должна оставаться самоуправляемой организацией, решающей вопросы профессиональной подготовки и качества работы адвокатов, приема в адвокатуру, оказания юридической помощи гражданам. Ведь что такое по сути предлагаемая сегодня муниципальная адвокатура в параллели с существующей? Это система из двух адвокатур – для бедных и богатых. За юридическую помощь неимущим гражданам, оказываемую в муниципальной адвокатуре, адвокатам будет платить государство. Мы посчитали, что эта оплата составит фактически 13 рублей за день работы. Можно ли ожидать при этом от адвоката, что им будет осуществлена надлежащая защита? И кто из профессионалов пойдет работать в муниципальную адвокатуру? Следовательно, у граждан будут неравные возможности юридической защиты.

Выход из ситуации Анатолий Иванович видит прежде всего в приведении нашего безнадежно устаревшего законодательства в соответствие с нормами и требованиями сегодняшнего дня.

- Несмотря на то, что есть некоторые изменения, суды остались машиной старой системы, - считает он. – Кардинальные перемены не происходят потому, что не меняется процессуальное законодательство. Взять хотя бы такой вопрос, как выполнение требований статьи 22 Конституции РФ, декларирующей, что решения об аресте, заключении под стражу, содержании под стражей должны приниматься судом. Это не делается. До сих пор мы очень мало продвинулись по пути осуществления принципа состязательности в уголовном процессе, который действует во всем цивилизованном мире. Для того, чтобы он действовал и у нас, нужны суды присяжных. И не экспериментально, в девяти регионах, как введено сегодня в России. Но неравенство обвинения и защиты существуют у нас не только в процессе, но и на предварительном следствии. Адвокаты лишены возможности согласно закону проводить сбор информации и предоставлять доказательства невиновности, то есть активно вести себя в процессе. Я не говорю о равенстве со следователем, о проведении допросов и других следственных действий. Адвокату должно быть предоставлено больше полномочий. К сожалению, этого нет.

Основная цель проведения судебной реформы – переход от административно-волевого регулирования к системе отношений на основе права и расширения судебной компетенции, - излагает свое видение проблемы Анатолий Иванович. – То есть чтобы люди имели возможность защищать свои права путем рассмотрения того или иного вопроса в суде. Основное содержание судебной реформы, как я понимаю, - это формирование судебной власти, чья деятельность должна быть направлена на защиту прав человека и равенство всех перед законом.

Материал подготовила
Лилия Быстрова.

На фото:

Николай Лепихин, прокурор Псковской области

Анатолий Герасимов, председатель президиума областной коллегии адвокатов

Фото Игоря СОЛОВЬЕВА.